Rambler's Top100



Великолепная пятерка и вратарь

Великолепная пятерка и вратарь

 

 

 

Репортаж Николая Озерова с хоккейного матча СССР - Канада.

Защитник, бессменный капитан ЦСКА и сборной СССР, трехкратный олимпийский чемпион, многократный чемпиона мира Виктор Григорьевич Кузькин вспоминает события зимней Олимпиады 1964 года в Инсбруке.

«Великолепная пятерка и вратарь» – именно в 1964 году после блестящей победы сборной СССР на Олимпиаде в Инсбруке слова этого гимна советского хоккея были вынесены в заголовки многочисленных печатных изданий. Посвящены они были ледовой дружине под руководством Аркадия Чернышева и Анатолия Тарасова, за которую выступал и защитник Виктор Кузькин.

– Так давно это было, особенных, ярких впечатлений у меня не осталось, даже не знаю, с чего и начать, – вздыхает Виктор Григорьевич.

– Может быть, стоит начать с процесса подготовки сборной? Может, Аркадий Чернышев и Анатолий Тарасов готовили сборную к Олимпиаде по какой-то особенной программе?
– Да нет, все было как обычно. Перед Новым годом команда уехала в Северную Америку на ставший уже традиционным своеобразный рождественский турнир, на котором мы играли порядка десяти игр с различными любительскими командами США и Канады. Это делалось для того, чтобы посмотреть в деле двух-трех новичков для сборной. Если игрок проходил сквозь американо-канадское сито, не ломался психологически (сами знаете, какой агрессивный, силовой стиль проповедуют представители североамериканских команд), то можно уже сказать, что на 99% он входил в состав сборной. Вообще же состав олимпийской команды уже был известен заранее. Те же игроки год назад в Стокгольме стали чемпионами мира.

Где-то за две недели до начала Олимпиады мы уехали в Алушту, где сели на недельный сбор: поднимали штангу, занимались физическими упражнениями, легкой атлетикой и просто проводили время в приятном общении друг с другом. Вот в общем-то и вся подготовка.

– Кого перед началом Олимпиады относили к фаворитам хоккейного турнира?
– Если не считать нашу сборную, то, конечно, самым опасным соперником считали сборную Чехословакии, с которой мы всегда тяжело играли. Уже в ходе самого олимпийского турнира удивила сборная Швеции, которая сыграла очень неплохо.

– За год до Олимпийских игр в Инсбруке сборную Канады возглавил знаменитый тренер Дэйв Бауэр, который сразу же заявил о том, что обязательно обыграет русских. Не было ли опасений, что он сдержит свое слово?
– Нет, не было. Канадцев мы серьезно не воспринимали именно из-за того, что их команда была еще сырой. Бауэр не успел бы создать за такой короткий срок боеспособный коллектив, поэтому опасений не было.

– Раз уж зашла речь и канадцах… В игре с ними фактически решалась судьба олимпийского «золота», такой своеобразный финал. Как складывалась игра?
– Игра складывалась очень тяжело для нас. Канадцы с первых минут обрушили на наши ворота шквал атак, и уже в дебюте встречи Суобрик открыл счет. Отыгрывать шайбы нам приходилось два раза, и лишь в третьем периоде Вениамин Александров забил шайбу, оказавшуюся победной. Сборная Канады всегда играет очень жестко, в тяжелый, силовой хоккей. Для меня же эта встреча была тяжелей вдвойне, так как перед игрой я получил травму спины. Хотя, с другой стороны, эта травма, возможно, позволила мне сыграть более надежно: я не пытался идти вперед, обострять игру, сосредоточившись только на обороне.

– Виктор Григорьевич, каковы были условия проживания в олимпийской деревне?
– Можно сказать, что эти условия были казарменными. У нас в номере была деревянная двухъярусная кровать – и больше нечего. Кормили нас, правда, очень хорошо. Была представлена разнообразная кухня, включая русскую. Жили мы все очень дружно, ходили друг к другу в гости. В составе нашей делегации даже приехали артисты, чтобы помочь нам отвлечься от Игр и немного развлечься.

– Ходили ли вы с командой поболеть за других наших спортсменов?
– Да, конечно, мы ходили и на прыжки с трамплина, и на соревнования конькобежцев, и на фигурное катание. Ребята же отблагодарили нас в финале. Мы играли в последний день Олимпиады, поэтому на нашу игру с Канадой пришла вся олимпийская сборная СССР. Это было очень приятно.

– И все-таки что запомнилось на Олимпиаде, что было особенного, Виктор Григорьевич?
– Особенной была сама Олимпиада: она была первой в моей жизни. Запомнилась атмосфера всеобщего уважения друг к другу и дружбы. Быть участником Олимпийских игр – великая честь для любого человека.

Газета.RU

 

 

ИЗ ИСТОРИИ РАДИОВЕЩАНИЯ

60-70-е годы были временем расцвета спортивного радиорепортажа и спортивной радиожурналистики. Именно на радио раскрылся талант еще одного знаменитого спортивного комментатора Николая Озерова. и таких известных спортивных журналистов,  С появлением «Маяка» в 1964 году существенно увеличились возможности для прямых репортажей со спортивных соревнований, особенно футбольных и хоккейных. Информация о спортивных соревнованиях была обязательной в большинстве выпусков Последних известий Первой программы и «Новостей» «Маяка». Непременной частью Первой программы Всесоюзного радио был ежедневный «Спортивный дневник», который передавался в 23 часа и его воскресный вариант «Спорт за неделю».

Комментарии к статье
Добавить комментарий


Читайте также:





























 

 

 













 
        




            П О М И Н К И    год 1896




Ностальгия











Как Мы жили в СССР:

Почему многие люди вспоминают

времена СССР, как счастливые?



 




*******************************













Партнеры

Из почты

Навигатор

Информация

За рубежом

"Когда мужчине сорок лет..."
 
Когда мужчине сорок лет, 
ему пора держать ответ: 
душа не одряхлела?- 
перед своими сорока, 
и каждой каплей молока, 
и каждой крошкой хлеба. 
 
Когда мужчине сорок лет, 
то снисхожденья ему нет 
перед собой и перед богом. 
Все слезы те, что причинил, 
все сопли лживые чернил 
ему выходят боком. 
 
Когда мужчине сорок лет, 
то наложить пора запрет 
на жажду удовольствий: 
ведь если плоть не побороть, 
урчит, облизываясь, плоть - 
съесть душу удалось ей. 
 
И плоти, в общем-то, кранты, 
когда вконец замуслен ты, 
как лже-Христос, губами. 
Один роман, другой роман, 
а в результате лишь туман 
и голых баб - как в бане. 
 
До сорока яснее цель. 
До сорока вся жизнь как хмель, 
а в сорок лет - похмелье. 
Отяжелела голова. 
Не сочетаются слова. 
Как в яме - новоселье. 
 
До сорока, до сорока 
схватить удачу за рога 
на ярмарку мы скачем, 
а в сорок с ярмарки пешком 
с пустым мешком бредем тишком. 
Обворовали - плачем. 
 
Когда мужчине сорок лет, 
он должен дать себе совет: 
от ярмарки подальше. 
Там не обманешь - не продашь. 
Обманешь - сам уже торгаш. 
Таков закон продажи. 
 
Еще противней ржать, дрожа, 
конем в руках у торгаша, 
сквалыги, живоглота. 
Два равнозначные стыда: 
когда торгуешь и когда 
тобой торгует кто-то. 
 
Когда мужчине сорок лет, 
жизнь его красит в серый цвет, 
но если не каурым - 
будь серым в яблоках конем 
и не продай базарным днем 
ни яблока со шкуры. 
 
Когда мужчине сорок лет, 
то не сошелся клином свет 
на ярмарочном гаме. 
Все впереди - ты погоди. 
Ты лишь в комедь не угоди, 
но не теряйся в драме! 
 
Когда мужчине сорок лет, 
или распад, или расцвет - 
мужчина сам решает. 
Себя от смерти не спасти, 
но, кроме смерти, расцвести 
ничто не помешает.
 
Евгений Евтушенко. Мое самое-самое.
Москва, Изд-во АО "ХГС" 1995.