Везунчик.

Ну, везунчик - это я. А почему везунчик? Судите сами. Мне уже почти 81 год, и ни одной царапины. Долго ли еще будет так везти? Не знаю, но, пока везет. Итак, 81 год нашей истории, а там одни сплошные войны. Хотя, и до того их там было немало. Вы не ошибетесь, если скажете, что 100 последних лет в России шла одна, беспрерывная, никогда не прекращавшаяся война. И всегда гибли люди! А сейчас она все еще продолжается, там десятки миллионов павших… В одном только Донбассе, в последнее время, погибло, примерно, 10 тысяч! Да, они пали, но после них остался все тот же вопрос - за что? За нашу социалистическую Родину?

Все мои родственники, так или иначе, пострадали на той, Большой войне. Кто-то из них безвестно пал в 41-м, кто-то на той войне был искалечен и потом доживал свою инвалидскую жизнь, а были и такие, что пали в 1945-м, уже после войны, от выстрела в спину. А я вот, до сих пор жив и невредим, а почему? А все потому, что я – везунчик. Конечно, это неприятно, и как-то совестно, но что делать? Вот, жду, когда и за мной, наконец, придут.

А везти мне начало еще задолго до того, как я впервые появился на этом свете. Мама мне рассказывала такую историю. В 1937-м, к 8-му Марта, в Звенигородке было запланировано открытие нового родильного корпуса местной больницы, который все тогда называли родильным домом. Ну, событие это немаловажное для нашего районного городка, очередная победа советской власти, а поскольку таких безусловных побед было не так уж и много, и тогда еще был жив ужас того недавнего голодомора, так вот, теперь эту победу и надо было как-то отметить.

До 8-го Марта было еще далеко, но местные власти задумались об этом заранее, и они решили это дело так: каждый мальчик, который родится первым в новом родильном доме, он должен получить по этому случаю от властей щедрый подарок – набор для новорожденного. Жили мы тогда очень бедно, но местные власти как-то напряглись и собрали этот подарок. Так вот, я был первым, я и получил этот подарок. А что там было? Ну, все это до сих пор, конечно, не сохранилось, но мама рассказывала, что были там и пеленки, и распашонки. Я же не знал, что буду когда-то писать об этом, поэтому и не расспросил подробнее, но в тех условиях это был случай, конечно, не рядовой, поэтому мама его и запомнила. А сейчас мамы уже давно нет в живых, и спросить не у кого.

А что же та девчонка, что родилась тогда незадолго до или сразу после меня? История не сохранила ее имени по причине малозначительности данного события; в том постановлении речь шла только о новорожденном мальчике, стране нужны были солдаты, все газеты тогда об этом только и кричали, так вот, местные власти и показали, что они всё понимают правильно.

В Испании тогда шла Гражданская война, западные державы помогали одной стороне, а мы помогали другой стороне, и вот, за эту бескорыстную помощь братьям по классу моя страна и забрала себе весь золотой запас Испании, но мы узнали об этом совсем недавно, а тогда это было величайшим секретом, и многие головы тогда полетели только для того, чтобы сохранилась эта тайна. Итак, все говорило о том, что стране всегда будут нужны солдаты. Понимаете, одних солдат власти тогда уничтожали, они были уверены, что родятся новые, так оно все потом и получилось, поэтому меня и наградили, а ей не досталось ничего. «Ведь, пряников сладких всегда не хватает на всех!».

В Испании мы тогда потерпели поражение, но золото-то уже было в подвалах московских банков. А помогла ли нам та война? Ну, еще бы! Безусловно, помогла! Поэтому вскоре мы начали и другие войны: Прибалтика, Бессарабия, Буковина, конечно, все это было приятно, но не то! С Финляндией, правда, вышел облом, однако… Агааа! А вот и оно, как вишенка на торте – Польша!

Ну, Польшу мы тогда, вместе с Германией, раздербанили на две равных части, все прошло красиво и относительно бескровно, все пошло отлично, все закончилось совместным парадом в Бресте, народ наш был счастлив, 20 тысяч пленных польских офицеров мы тогда же и ликвидировали, и концы в воду, но потом что-то пошло не так - фюрер напал на СССР.

Понимаете, он тогда был опьянен военными успехами, он верил в свою непобедимость, ему было некогда, вся Европа, с нашей помощью, была у его ног, а скоро там будет и весь мир, поэтому он на время и забыл о том, что еще Бисмарк горячо предупреждал: - «Никогда не воюйте с Россией!». Ну, он опьянел и напал на союзника, то есть, на нас. Потом он, правда, протрезвел и одумался, но было уже поздно. Как говорят, сунул палку в муравейник…

Вот, говорят, что Сталин был глупым и трусливым. Ну, насчет трусливости я не знаю, но глупым он, отнюдь, не был. Судите сами – хоть в союзе с Гитлером, хоть в союзе с Черчиллем, но Сталин всегда выходил победителем. Оба варианта были беспроигрышными! Тогда нам главное было – стать победителем и разделить Европу, а в союзе с кем? Да какая разница! И правда, половина Европы тогда, после войны, стала нашей, но пусть скажут спасибо, что мы хоть на этом остановились. Могло быть и хуже. Для них. Но, вернемся, однако, к моей биографии.

Итак, в первый раз мне повезло еще тогда, когда я родился именно 8-го марта, и, в общем, оказался первым, в нужное время и в нужном месте, поэтому приз и достался мне. А тот родильный дом стоит там же до сих пор. Это – если идти по улице Пионерской все время на север, то сначала, слева, останется школа № 4, а чуть выше, справа, жил мой лучший школьный друг Жора, но мы у него не остановимся и пойдем дальше, на север, а там слева, где кончается Звенигородка, над самой рекой и будет расположено католическое кладбище, а между кладбищем и дорогой на Хлыпнивку и стоит тот самый родильный дом.

Я был там в 60-х, тогда на католическом кладбище еще стояли мраморные кресты с плачущими крылатыми ангелами, но потом эти памятники куда-то исчезли. И что там сейчас, я не знаю. А что же тот родильный дом?

А он исправно функционирует вот уже более 80 лет, и всегда там регулярно появлялись на свет новые солдаты, и все они шли на свои войны – Берлин, Будапешт, Прага, Корея, Вьетнам, Китай, Афганистан, Ангола, Мозамбик, Никарагуа, Куба, Сальвадор, Прибалтика, Осетия, Абхазия, Чечня, Приднестровье, Крым, Донбасс, Сирия – везде у нас есть свои интересы, и потому многие из тех солдат там и погибли. А возвращались они потом на родину, в запаянном, цинковом гробу. Все наши друзья тогда хотели быть счастливыми, как и мы, и все они очень торопились, а мы их, якобы, придерживали: все, дескать, будем там, но не все сразу. Вот, за это и умирали те ребята, что родились в том же родильном доме.

Рождались там не только солдаты, рождались там и матросы, и они всегда шли потом на свои ядерные субмарины, где они и облучались, и гибли, хоть, казалось бы, и в мирное время, но, понимаете, холодная война шла всегда, и субмарины эти тоже были всегда. А потом в Звенигородку эти ребята возвращались в запаянных цинковых гробах, которые стыдливо назывались «груз – 200», ну, чтоб не смущать тех, кто еще был жив, ведь, это могло негативно сказаться на обороноспособности нашей Родины.

Гробы эти иногда вскрывались на кладбище, хоть это строго и воспрещалось, иногда их не вскрывали, но всегда тихо, без всяких воинских почестей, хоронили ребят на том нашем старом, заросшем кладбище, что рядом с рынком. От погибшего всегда оставалась одна лишь пирамидка со звездочкой, и еще – этот вечный вопрос - за что? Он что, кого-то защищал? Кому это надо? Родине? Да что ж это за Родина, которая пожирает своих собственных детей!

Вот, так погиб и один из моих двоюродных братьев, Павлик Коляденко, сын тети Гани и племянник моей мамы, он родился в 1950-м, и, глядя на меня, тоже хотел быть моряком, и он успел закончить Мореходную школу, расположенную где-то в устье Дуная, и начал он тогда даже ходить в моря, но тут его призвали в Армию, отправили на мурманский подводный флот, и там он, где-то в 1970-м, облучился на той, своей субмарине, но он не сразу умер, он еще был жив, но… Потом Павлик лежал в Мурманском морском госпитале, но когда он понял, что все, жизнь кончилась, тогда он из последних сил и набросил себе петлю на шею. И опять я спрашиваю себя – за что? За кого? И нет мне ответа.

А потом все было, как обычно. Привезли Павлика вскоре в запаянном цинковом гробу, в Звенигородку, на Родину. Там его без всяких воинских почестей и похоронили, как будто он помер от какой-то банальной болезни, в своей постели. Впрочем, о Павлике я еще надеюсь рассказать, если успею.

Понимаете, ровно 60 лет провел я на мостике, сначала рулевым, а потом – и капитаном, а сейчас мне уже более 80-ти, и ни одной царапины. Никогда я не прятался за спину других, тысячу раз мог умереть в одной из тех бесконечных войн, которые всегда вела моя Родина, тысячу раз мог утонуть в океане, однако, остался жив. Раве это не везение?

И все 60 лет государство брало с меня налоги, а мне они оставляли совсем чуть – чуть, чтобы только не умерли с голоду, ни я, ни мои дети. А все прочие деньги уходили на мировую революцию. Ну, не могли мы спокойно смотреть, как стонут эти несчастные под пятой капитала. Мы-то, мы были счастливы, не то, что они. «Ни одной такой страны не знаю, где так вольно дышит человек!» – пели мы тогда самозабвенно.

Так вот, чтобы они тоже были счастливыми, никаких денег и не было жалко. «Лишь бы не было войны!» - повторяли мы тогда, как заклинание. Счастливые, мы даже и не знали, до чего же плохо мы живем; наивные, мы даже и не догадывались, что война никогда и не прекращалась.

Так все и шло до тех пор, пока СССР еще как-то стоял. А когда он рухнул, надорвался, так сказать, от этого непосильного груза, и даже канадская пшеница нам не помогла, тогда и началась новая жизнь, еще более счастливая, чем прежде. Сейчас деньги не уходят на мировую революцию, сейчас они все уходят в Майями, где на них строят дворцы и покупают яхты...

Вот, на этой оптимистической ноте я и закончу свой рассказ. Живите долго и счастливо, уж если вы живы! «Ну, а тем, кому выпало жить, надо помнить о них и дружить!».

30.09.17         Николай ТКАЧЕНКО

Комментарии к статье

Добавить комментарий

18 Апреля 2024

Ваше имя*

E-mail

Код подтверждения

Текст комментария*