Что же с пенсионными накоплениями? Особое мнение.

     *   *   *

–Здравствуйте, это программа "Особое мнение", меня зовут Татьяна Фельгенгауэр, я рада приветствовать в этой студии Сергея Алексашенко, здравствуйте, Сергей Владимирович!

С.АЛЕКСАШЕНКО - Добрый день!

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Давайте считать деньги, сначала свои, потом чужие. Про пенсионные дела сегодня (2 октября) говорил Владимир Путин на инвестиционном форуме «Россия зовет». Сказал он, что правительство должно закрыть вопрос о гарантиях пенсионных накоплений. Никаких обманутых вкладчиков быть не должно. Вопрос о конфискации не обсуждается, как проект не закрывается. Это нас пытаются как-то утешить, успокоить на фоне последних заявлений Минфина?

С.АЛЕКСАШЕНКО – Я бы разделил, на три составные части, как, «три источника, три составные части марксизма», что накопительная часть пенсий не закрывается – это правда. Этим правительство, хотя изначально в концепции пенсионной реформы предполагало отказаться от накопительной части, оно согласилось. Более того, с некой такой промежуточной концепцией «давайте оставим 2%», они сказали: «Нет, вот есть 6% накопительной или 0 – вот, выбирайте или то или другое». Но, с чем я, совершенно, не согласен… А, да! Первый сюжет очень важный - относительно того, что не должно быть обманутых вкладчиков.

Выяснилось после того, как создали мегарегуляторы, после того, как правительство с радостью отдало Центральному банку, у которого есть деньги, и который может этим заниматься, тут же правительство нам стало говорить: «А вы знаете, оказывается Федеральная служба по финансовым рынкам за пенсионными фондами совсем не наблюдала. Ведь, там же творится, черт знает, что.

Возможно, даже это правда. И, поэтому давайте-ка с этими пенсионными фондами мегарегулятор разберется. Для начала мы остановим их деятельность, заставим их преобразоваться в акционерные общества, а потом мы их все протестируем серьезно и глубоко. Центральный банк умеет тестировать банки, хорошо или плохо – но, как-то. Пусть теперь занимается еще тестированием пенсионных фондов. И вот, тогда кому-то разрешим работать, а кому-то не разрешим».

И, на самом деле, это означает такое радикальное изменение ландшафта на рынке пенсионных услуг, на рынке пенсионных фондов. Боязнь, которая есть у чиновниках в головах, он, в общем, наверное, материализуется, потому что они говорят: «Вы знаете, многие пенсионные фонды, особенно, не очень крупные проводили рискованную политику и вкладывали деньги совсем не туда, и совсем даже не так, как мы хотели; и не факт, что у них даже накопления пенсионеров остались. И, потому, как мы сейчас будем разбираться и, наконец, мегарегулятор поймет, а что же с пенсионными фондами происходит, мы давайте создадим параллельную систему страхования пенсионных фондов по аналогии с системой гарантирования вкладов населения в банках».

Но, уже сейчас правительство понимает, скорее всего, пенсионные фонды, которые деньги вложили неправильно, проиграли, или вложат неправильно, они будут существовать, и, видимо, какую-то существенную часть пенсионных накоплений граждан придется компенсировать. И вот, есть ощущения, что будущие накопления в системе гарантирования пенсий за несколько лет вперед, они пойдут на компенсирование убытков предыдущих лет.

То есть, на самом деле, это говорит о следующем: что правительство, наконец, поняло риск, что на самом деле пенсионные фонды – это риск не меньший, а, может быть, даже больший, чем банки; и, что деньги населения, которыми управляют пенсионные фонды – это точно такие же деньги, точно такие же сбережения граждан, и, что к ним нужно относиться с таким же вниманием и контролировать управление не хуже, чем занимается Центральныйбанк. Нельзя сказать, конечно, что Центральный банк занимается этим делом очень хорошо, и случай с банком «Пушкино», который завершился, будем надеяться на это…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Славно как-то.

С.АЛЕКСАШЕНКО – Причем, очень славно. Слушайте, люди как следует, погуляли: 20 с лишним миллиардов рублей вкладов населения…, но, тьфу-тьфу – я считаю, что очень даже славно завершился. Шел-шел ровно до тех пор, пока деньги в банке не осталось. И то, Центральный банк отозвал. Поэтому, хорошо, собственно говоря, что Владимир Путин сделал это заявление. Это означает, что у граждан, которые доверили деньги тем пенсионным фондам, которым суждено исчезнуть или которые плохо работали, нечестно работали, неудачно работали – их пенсионным накоплениям ничего не грозит. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – То, что вчера глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев сказал, что возможно власти могут отказаться от идеи направить пенсионные накопления за 14 год…

С.АЛЕКСАШЕНКО – За 13-й - в 14-й.

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР - … В распределительную систему и примут более продуманную схему, говорит о том, что в правительстве нет какого-то единого понимания…, что делать-то?

С.АЛЕКСАШЕНКО – Вот, сейчас мы подходим ко второй части такой, промежуточной заявления Владимира Путина, что никакой конфискации пенсионных накоплений не будет. Судя по тому, что сказал ан том же экономическом форуме министр экономики Улюкаев, все-таки, она будет. И об этом нужно говорить прямо, но, Владимир Путин – обратите внимание – он же честно сказал: «Никакой дискуссии о компенсации не будет». То есть, решение принято…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – А нас не спросят, нас поставили перед фактом. 

С.АЛЕКСАШЕНКО – Нас уже поставили. Нас, тех, кто попадает – я-то не попадаю в силу возраста в накопительную систему, а вы, наверное, попадаете…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Да, но глава Минэкономразвития прямо говорит, что необходимо принять более продуманную схему.

С.АЛЕКСАШЕНКО – Подождите, он сказал, что может быть, правительство… он не сказал, что нужно. А, Владимир Путин сказал, что никаких дискуссий не будет. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – То есть, таким образом, господин Улюкаев просто ничего нам не скажет. 

С.АЛЕКСАШЕНКО – Да, ну, просто Владимир Владимирович четко объяснил Алексею Валентиновичу, что на эту тему дискуссий быть не должно. Я думаю, и готов даже поверить, что Алексей Улюкаев и не знал об этом решении, оно готовилось без его участия, и было не случайно объявлено в самый последний момент, уже тогда, когда законопроект был внесен в Государственную думу. Не должно быть иллюзий – это абсолютно четко конфискация накоплений граждан, хотя по закону пенсионные накопления до того момента, когда они выплачены пенсионерам, являются собственность Российской Федерации, но на индивидуальных пенсионных счетах в Пенсионном фонде фиксируются ваши права, права будущих пенсионеров на эти суммы. То есть, у вас забирают те права, которые вы за счет взносов работодателей формируете. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Ну, как часто правительство и глава государства собираются такие конфискации проводить?

С.АЛЕКСАШЕНКО – Очень хороший вопрос. Божатся, клянутся, что первый и последний раз. Мне, почему-то не верится. Во-первых, не очень понятно, а, что такого случилось, почему эта тема неожиданно возникла. Нам же в прессе достаточно подробно освещались все перипетии бюджетных дискуссий, и каждый раз Минфин говорил, что все, бюджет готов, в бюджете все есть: доходы, расходы, дефицит в пределах 0,6% ВВП, то есть, все хорошо.

И вдруг неожиданно выяснилась вот, эта дырка – 240 миллиардов рублей, которые у будущих пенсионеров забрали из накоплений, и - куда они делись? То есть, следов этих накоплений в бюджете нет. Соответственно, отсюда проистекает такая версия, что, может быть, была, скажем так, дырка, или не очень аккуратные расчеты бюджета Пенсионного фонда. То есть, реальный дефицит Пенсионного фонда намного больше, чем думалось раньше. Когда стали складывать, что называется, документы для отправки в Думу, тут выяснилось, что в Пенсионном фонде возникла дополнительная дырочка. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Что же они на счетах не умеют считать?

С.АЛЕКСАШЕНКО – Они не умеют. Вот, у меня такое ощущение, что квалификация наших чиновников падает прямо на глазах. Вспомните, ведь, в 2005 году возмущение пенсионеров по поводу монетизации льгот возникли из-за арифметических ошибок правительства, на которые депутаты Думы, которая еще тогда была местом для дискуссий, указывали, а правительство говорило: «Мы знаем лучше вас».

Я думаю, что там были какие-то проблемы с определением дефицита Пенсионного фонда. И, если это так, это означает, что все бюджетные проектировки будущих лет – они, в общем, содержат ту же самую бюджетную ошибку, что дефицит Пенсионного фонда будет больше, с экономикой, скорее всего, будет не лучше, чем сейчас, соответственно, напряжение в бюджетной системе будет сохраняться. Поэтому, последний это раз или не последний - я бы сейчас меньше всего верил словам. Пока мы фиксируем одно, что накопление граждан, которые сформированы в 2012 году, правительство забирает себе и распоряжается ими по своему усмотрению: для выплаты пенсий там, нынешним пенсионерам, тем, кто сегодня на пенсии. 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – А, что будет с теми, кто потом на пенсию выйдет никого не волнует.

С.АЛЕКСАШЕНКО – Аналогия примерно следующая: У вас отбирают кошелек, говорят: «Вы знаете, мы вам потом компенсируем». Мы у вас сейчас деньги заберем, а потом, когда-то в будущем вам компенсируем. И правительство говорит: «Вот, когда вы выйдете на пенсию, мы вам через страховую часть, через распределительную все это дело вернем. Они, конечно, лукавят, потому что новая конструкция распределительной системы построено очень хитрым образом. Там фиксируется неким образом, сколько будет денег у Пенсионного фонда, после чего у каждого пенсионера будет, так называемый, индивидуальный пенсионных коэффициент, который зависит от стажа, от зарплаты и еще от чего-то…

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Никто не может объяснить, где, вообще, формула расчета, ее кто-нибудь видел в глаза, эту формулу, кто-нибудь про нее слышал? Она, вообще, существует?

С.АЛЕКСАШЕНКО – Там есть две версии. Что все дискуссии в правительстве по поводу пенсионной реформы закончены, но что пенсионную формулу еще до конца не утвердили. Поэтому, как оно стыкуется…? 

Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР – Нет, ну интересно же…

С.АЛЕКСАШЕНКО – Это интересно не только вам, но в любом случае конструкция меняться не будет. Конструкция там, условно говоря, у Татьяны Фельгенгауэр пенсионный коэффициент, условно говоря, 12; у Сергея Алексашенко – 10. Просуммировали – 22, знаем, что в бюджете на этот год денег 100 рублей. Поделили 100 на 22 и определили, сколько на каждую единичку получается платить рублей.

После этого нам правительство говорит: «Так, я у вас в «лохматом» 2013 году забрало деньги, поэтому так: Татьяна Фельгенгауэр, вы получаете 1 балл, а вы, Сергей Алексашенко получаете 0,9 балла». То есть, ну нас уже стало на двоих не 22 балла, а почти 24 без малого, но рублей осталось 100. 100 поделили на 24, на каждый балл досталось меньше рублей, в результате наша с вами пенсия оказалась: у вас 42, у меня 58. Вот, как оно было, так и было. Поэтому ни о какой компенсации,конечно, речи быть не может. Это такая неприкрытая конфискация, что называется, с широко открытыми, честными глазами.

2.10.13        Радиостанция "Эхо Москвы"

Комментарии к статье

Добавить комментарий

26 Апреля 2024

Ваше имя*

E-mail

Код подтверждения

Текст комментария*